Начштаба наверняка выматерил про себя разгильдяев, захлопнувших дверь, и отправился за топором. Отжав дверь, вошел и решил, что точно устроит разнос подчиненным. Шторы были раздвинуты, окно нараспашку. Подходило время утреннего совещания.

Накануне в эскадрильи выдавали денежное довольствие вместе с квартальной премией, поэтому, вернувшись от командира, начштаба не удивился, увидев поджидающего его раздатчика денег Почкина. Тот накануне сдал ему на хранение в сейф деньги, которые не успел выдать. Вместе открыли сейф и… портфеля с деньгами в нем не было. Исчезла и «черная касса» – деньги, собираемые летчиками на неотложные нужды подразделения.

О случившемся ЧП было сразу доложено по команде: командиру эскадрильи, полка, дивизии, военному прокурору. Весть о том, что летчики и их семьи остались без средств к существованию, тут же облетела дивизию.

Осмотр места происшествия военными сыщиками оптимизма у них не вызвал. Следов взлома дверей канцелярии, кабинета начштаба и сейфа обнаружено не было. Зато на подоконнике канцелярии имелись два отпечатка ботинок. Учитывая, что окно расположено на втором этаже, можно было предположить, что вор влез с улицы по приставленной лестнице, но каких-либо следов от нее ни на земле, ни на внешней стороне здания штаба не было.

Получалась какая-то мистика. Человек влетел в окно. Приземлился на подоконник. Спрыгнул на пол. Непонятно как открыл кабинет начштаба и сейф. Прихватил из него портфель и все деньги, после чего спокойно вылетел на улицу. Просто Карлсон какой-то... При таком раскладе дело все больше смахивало на «глухаря».

Позже подсчитают: из сейфа было похищено, без малого, 500 тысяч рублей. Проведенные экспертизы установили отсутствие отпечатков пальцев посторонних и то, что замки кабинета начштаба и сейфа вскрывались дубликатами ключей.

Началась нудная отработка лиц на возможную их причастность к совершению преступления. Сыщикам предстояло, как минимум, опросить около сотни военнослужащих, находившихся накануне в здании штаба. Было очевидно, что дубликаты ключей мог изготовить только тот, кто имел к ним доступ, знал о времени выдачи денежного довольствия. Да и премии летчики получают не каждый месяц. В случайности и совпадения военные следователи как-то не особо верили.

Поговаривают, что военный прокурор, собрав своих подчиненных, провел с ними оперативное совещание по расследованию этого дела и предложил: мол, раз не можем раскрыть преступление, надо самим скидываться на зарплату летчикам. Шутил полковник Белых или говорил серьезно, выяснять никто не рискнул.

К началу декабря уже определился четкий круг подозреваемых. Идеально, по всем параметрам, на роль главного из них подходил заместитель командира эскадрильи по воспитательной работе Иван Егоров.

Целую неделю в сентябре он исполнял обязанности начштаба эскадрильи. Ему были переданы все ключи, в том числе от кабинета и от сейфа. Накануне кражи денежное довольствие раздатчик выдавал в первой комнате канцелярии – при этом присутствовал и замполит. К тому же в тот злополучный вечер 16 октября замполит задержался в канцелярии штаба до позднего вечера и ушел со службы последним, вместе с замполитом первой эскадрильи, который примерно в 20 часов покидал здание штаба, и Егоров оставался в канцелярии один.

Многочисленные проверяющие – дежурные, караульные, службы и патрули – ничего подозрительного в тот вечер и ночью в штабе и возле него не заметили. По их показаниям, никто после 21 часа в штаб не заходил.   

В декабре подозреваемый был задержан в порядке статьи 91 УПК. На допросах, уже в качестве обвиняемого, он твердо стоял на своем, заявляя о непричастности к совершенному преступлению. Но 31 января 2007 года Егоров написал явку с повинной. В тот же день следователь, на всякий случай, еще раз допросил подозреваемого, с применением видеозаписи и в присутствии адвоката.

Его рассказ был подробным и даже красочным. В частности, замполит поведал такие тонкости, о которых не знало даже следствие. Он сообщил место расположения мастерской по изготовлению ключей, где заказывал дубликаты. Назвал майор и своего «подельника», который в момент кражи денег из сейфа стоял под окнами канцелярии, ожидая, когда ему бросят портфель с наличностью. По его словам, это был раздатчик денег Почкин. Кающийся замполит в деталях описал, как лежал портфель в сейфе, как он сгребал с верхней его полки мешочки и купюры (россыпью) «черной кассы». Даже собственноручно составил два рисунка-схемы, на которых указал, что, где и как находилось в сейфе.

При проведении следственного эксперимента на месте происшествия Егоров уверенно и последовательно воспроизвел свои действия, включая то, как пытался замести следы, раздвигая цветочные горшки и шторы на подоконнике, как открывал окно канцелярии и прикладывал подошвы своих старых ботинок на подоконник, имитируя проникновение вора с улицы.

Сразу после этого сыщики еще раз подстраховались, организовав медицинское освидетельствование обвиняемого. Оно показало, что каких либо телесных повреждений у него нет.

В ходе очной ставки с раздатчиком Почкиным Егоров повторил свои показания. После этого последний был отпущен под подписку о невыезде, а его место на нарах изолятора временного содержания занял уже Почкин.

Через пару дней Егоров прибыл в военную прокуратуру для дополнительного допроса, в ходе которого заявил, что оговорил раздатчика Почкина, а заодно и себя. Никто из них двоих деньги не воровал, а признательные показания, мол, дал под психологическим давлением следователя (позже на суде замполит заявит, что, выбивая из него показания, следователь надевал ему на голову мешок и бил палкой).

Военные сыщики разыскали мастера по изготовлению ключей. Устроили опознание. По их словам, облачив статистов и подозреваемого в синюю военную форму летчиков, они и сами растерялись, кто среди них Егоров. Но «ключник», работавший в летном городке, без труда узнал своего заказчика. Опознал среди прочих и ключ от сейфа начшатаба, с которого делал дубликат.

Экспертами самарской лаборатории судебно-психологических исследований Восточного института экономики, гуманитарных наук, управления и права была проведена довольно редкая психолого-вокалографическая экспертиза. Эксперты изучили несколько видеозаписей: допросов, очных ставок, следственных экспериментов, и одним из главных их заключений было: «Подозреваемый, в ходе проводимых следственных действий, в том числе в ходе очной ставки с Почкиным и проверки его показаний на месте, дает показания в результате естественного припоминания, воспроизводит путем образных воспоминаний, запечатленных в его памяти событий.

Источником естественного припоминания является непосредственное участие Егорова в описываемых им событиях».

Некоторые злые языки поговаривают, что пока следователи собирали улики, во второй эскадрилье был брошен клич на сбор средств адвокатам, но почему-то не своему замполиту, а только раздатчику денег Почкину. Может быть, все дело в том, что кое-кто из обворованных летчиков прибегнул к помощи «ясновидящих». Невероятно, но утверждают, будто бы сразу несколько бабушек-экстрасенсов, которым показывались фотографии офицеров эскадрильи, упорно тыкали пальцем в карточку замполита – он деньги взял. Следствие длилось семь месяцев. Еще почти два месяца шел суд. Недавно был оглашен приговор.

Военным судом Саратовского гарнизона заместитель командира 2-й авиационной эскадрильи по воспитательной работе Егоров был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 158 – «Тайное хищение денежных средств в крупном размере». Наказание – три года лишения свободы, с лишением воинского звания, с возмещением причиненного пострадавшим ущерба, а также компенсацией следственных и судебных затрат. Предъявить обвинение раздатчику денег Почкину следователям так и не удалось: никаких улик против него, кроме заявления Егорова, так и не было найдено.