Заявление

«Обычно я не пью. И в тот злополучный день не собирался. Но тут у папы внезапно случился юбилей. А когда такое дело, то вполне позволительно. Это же не пьянка, а партийное мероприятие. А я давно заметил, когда партия просит, отказать не могу.
Поскольку я совсем не пью, то, когда пью, стараюсь наверстать упущенную выгоду за все трезвые дни. А их в году накапливается немало, больше полусотни.
Потому как росту у меня под два метра, то когда я совсем не пью, меня лучше не задевать. А когда у папы юбилей, то на меня лучше даже не смотреть. Если только по-доброму и с другой стороны улицы.
Когда я засыпаю рано, значит, я совсем не пил. А когда засыпаю на столе, значит, у папы был юбилей. Без родной партии папа не празднует, поэтому нет ничего удивительного в том, что иногда я засыпаю в ее офисе . Очень удобно, между прочим. Проснулся и сразу приступил к работе над документами. У нас многие так делают.
Когда я не пью, женщинами интересуюсь только дома, причем с разрешения жены. А когда я задремываю в офисе партии, возможны всякие неожиданности. Но это если меня внезапно разбудить. А если не трогать, то могу до утра про женщин не думать.
К той тетке я не приставал. Она сама. Очень наглая. Видит, что спит человек, но нет - давай будить, хлестать по щекам. Ну, конечно, пришлось остановить эту агрессию точным и тихим тычком. Возможно, этих тычков было несколько. А руками или ногами, полагаю, не важно.
Так как именно я отбивался от приставучей женщины, то и одежда порвана на ней, а не на мне. Что было сил я удерживал ее от насилия над собой за колготки, потом за нижнее белье. Это была исключительно самооборона. В противном случае я мог сильно пострадать.
Не знаю, почему она начала приставать именно ко мне. Ведь на других столах красиво и вольготно тоже лежали однопартийцы. Были и куда более опытные и уважаемые, чем я - молодой член партии. Это мне объяснить трудно, ибо женская логика научному толкованию не подвержена.
Вот говорят, как же ты с ней не справился, если она тебе по пояс была. Так ведь в этом и вся закавыка! Как такую маленькую через бедро бросишь? Через спину? Мельницу тоже не проведешь. В партер ее не увлечешь, переворот накатом не сделаешь. А ей как раз удобно и по почкам бить, и под дых. Хочешь кулаком, хочешь - головой. В общем, застала она меня врасплох.
И хорошо еще, что я почти не пил. Иначе сил могло не хватить, и непоправимое случилось бы прямо в офисе партии, после юбилея папы. Как бы я смотрел в глаза однопартийцев? Как бы они потом работали на этих столах, помнящих тепло моего побежденного тела?
Говорят, что нас было трое. Согласен с этим на все сто процентов. Когда (перед тем как уснуть) я смотрел в зеркало, нас было человек восемь. Вообще я заметил, чем круглее у папы юбилей, тем больше народу в зеркале. Или это такие зеркала в офисе? Как в офисе, так непременно я не один!
Обычно, когда я засыпаю, папа забирает меня с собой. Но в этот раз был его юбилей, и я остался в офисе партии, чтобы, поспав до понедельника, сразу приступить к исполнению своих обязанностей. Впрочем, раньше папа и здесь меня не оставлял, из чего я делаю вывод, что родитель тоже уснул, поэтому предлагаю незамедлительно начать его поиски. Не сомневаюсь, он где-то здесь и ему тоже нужна помощь. Господи, а вдруг она и к нему приставала! Отец уже в возрасте, мог и не сладить с настырной дамочкой.
Поскольку я совсем не пью, то помню почти все. Вот я кушаю салат, вот целуюсь с секретарем политсовета, вот танцую на столе, размахивая фаршированным осетром, а вот сразу засыпаю. Полагаю в связи с этим, что салат был напичкан большим количеством снотворного, которое наверняка находилось в майонезе.
Потому как ростом я не обижен, то внезапно засыпать бывает опасно. Ронять с моей высоты голову на стол очень больно, из чего делаю вывод, что меня хотели убить. Поскольку папин юбилей отмечался в партийном офисе и сам я ее активный член, не сомневаюсь, это было покушение на политическое убийство.
Итак, из всего вышеизложенного я делаю неутешительный вывод о том, что такого-то числа в офисе партии был совершен теракт против видных членов партии. Меня пытались напоить, изнасиловать и отравить, а моего юбиляра-отца выкрали с целью выкупа, чтобы у партии не осталось денег на выборы! Кроме того, скомпрометирован и центральный офис партии, про который теперь в народе говорят, что здесь только пьют и прелюбодействуют. А ведь это не так. Уж кому как не нам, проверенным членам партии, об этом не знать!
Прошу прокуратуру провести разъяснительную работу среди населения, чтоб не смеялись и не бросали в окна офиса несвежие продукты питания, а также разобраться по сути, найти виновных и наказать!»