«Сегодня ты играешь джаз, а завтра родину продашь» или «От саксофона до ножа – один шаг» – эти лозунги в прошлом веке стали популярными в главной газете страны «Правда». С 1948 года, с началом «холодной войны», все, что было хоть как-то связано с американской культурой, оказалось под запретом, и даже слово «джаз» приобрело негативную окраску. Тогда же «Правда» предлагала «найти идейных отщепенцев и вернуть их на путь к светлому будущему». Местный коллектив «Саратов-бэнд» не продал родину и не сменил российскую прописку на западную. И даже родному Саратову оказался верен. Корреспондент «Взгляда» побывал на репетиции «Саратов-бэнд» и посмотрел, как сейчас живет один из старейших в городе джазовых коллективов.     

«В Саратове разгоняли оркестры из кинотеатров, всех разогнали, – о джазе сталинской эпохи вспоминает руководитель оркестра «Саратов-бэнд» Юрий Жимский. – Играли только эстрадные оркестры, которые сильно изменились: из состава были изгнаны саксофоны, их,  как еще говорили, «разогнули», то есть заменили кларнетами. Также задвинули на второй план аккордеоны». На легальное положение джаз вышел приблизительно через четыре года. А в 1954 году в СГУ им. Чернышевского студент Юрий Жимский собирает свой первый биг-бэнд, который потом перерастет во что-то более серьезное – «Саратов-бэнд». Коллектив менялся до конца восьмидесятых, потом сформировался основной костяк: Юрий Жимский – аккордеон, Анатолий Никитин – мастер эстрадно-джазового саксофона, Вадим Комарницкий – контрабас, Евгений Райс – тромбонист, Алексей Фролов – барабаны. В этом году они отметили двадцать пять лет совместной деятельности. 
Сегодня музыканты собираются на репетициях в Заводском районе в здании Государственного центра национальных культур. Здесь они вместе с художником делят небольшую комнатку, в которой и с аккордеоном-то развернуться сложно, не говоря уже о контрабасе. Но джазмены не жалуются, их устраивает и такое помещение, где они могут импровизировать.
На эту репетицию руководитель коллектива Юрий Александрович принес старые фотографии – от эпохи стиляг до солидного оркестра. «Это вот я с коком был, – комментирует Жимский. – Мы были модными парнями, тогда одевались в стиле Чикаго 1920-х годов, носили элегантные костюмы темных тонов. Комарницкий у нас был самым настоящим стилягой». В отличие от всех участников, в стиле контрабасиста и сейчас осталось что-то от эпохи стиляг – широкий пиджак необычного покроя.
Как познакомились с творчеством американских исполнителей?  Ответ у всех членов джаз-бэнды один – первые западные ритмы услышали из программы «Час джаза» радиостанции «Голос Америки». «Ночью американский сигнал не глушили, поэтому мы каждый вечер с одиннадцати до двенадцати слушали радиоведущего Уиллиса Коновера и композиции, которые он нам ставил, – рассказывает саксофонист Анатолий Никитин. – Мы старались услышать имена музыкантов, подражать их игре». На слух запоминали мелодии, пытались самостоятельно их воспроизвести, пробовали разные стили и направления, сейчас такой метод обучения кажется невероятным. Можно ли на слух освоить столь сложное направление? Творческий путь музыкантов дает ответ на этот вопрос.
За полвека в джазе саратовские музыканты гастролировали по стране, а по отдельности даже выступали за границей. В 2003 году их внесли в энциклопедию саратовского края. Правда, за эти годы больших денег они не заработали и поклонников вокруг себя собрали не так уж и много. Объясняют это тем, что джаз – элитарная музыка, как и классика, которую немногие принимают. «Джаз не нужно понимать, его нужно чувствовать», – в конце нашей встречи уверяют джазмены, а чтобы это доказать, предлагают поиграть. Они настраивают инструменты, и я слышу первые ноты фокстрота. Известное произведение «Цветущий май» Артура Полонского густо приправлено импровизацией. С первых аккордов солидные мужчины меняются, они с каким-то ребяческим озорством исполняют старую композицию, наполняя ее настоящим джазовым настроением, на которое не влияют время и жалкие стены казенного учреждения.