Конфликт между силовыми структурами и городской властью Саратова, разгоревшийся в конце прошлой недели, поставил под сомнение жизнеспособность режима политического спокойствия, который был установлен в области самим фактом отставки Павла Ипатова. Ни одно событие общественного свойства, произошедшее после смены властвующего субъекта в марте нынешнего года, не провоцировало такого пристального внимания и неравнодушного участия региональных элит. Возбуждение девяти уголовных дел в отношении сити-менеджера Алексея Прокопенко заставило многие группы влияния публично обозначить свою позицию; маневр в виде скрытых жестов доброй воли или осуждающих намеков оказался полностью исключен.
 
  Комментариями отметились все ключевые игроки на политическом поле – законодатели различных уровней, номенклатура «ЕР», лидер региона Валерий Радаев. Спектр оценок включает в себя воинствующее недоумение, апологию администрации областного центра и нейтралитет.
  Пожалуй, самым мощным, с точки зрения идеологического воздействия и логики дальнейшего развития процесса, стало выступление главы города Олега Грищенко, обвинившего прокуратуру Саратова в «диверсии» против социального проекта «Единой России» и поддержке оппозиции накануне выборов в областную думу. Таким заявлением он фактически отверг возможность диалога с силовиками, по крайней мере, в краткосрочной перспективе.
  Вчерашний день доказал, что мир пока невозможен: противостояние вступило в активную фазу – бюджетники вышли на пикеты, а прокуроры и УФССП официально предупредили о своем намерении довести уголовное преследование до конца. Отступать силовики не собираются, хотя и сделали несколько реверансов правящей партии, провозгласив, что в их задачу не входило торпедировать проекты «ЕР».
  Рефреном прозвучали и умиротворяющие речи о том, что никому из тех, кто получил квартиры, выселение не грозит, а господин Прокопенко избежит реального лишения свободы даже в случае вынесения обвинительного судебного приговора.
  Контекст ситуации подсказывает, что совместная пресс-конференция приставов и прокуроров не была попыткой самооправдания; главным мотивом встречи с журналистами стала необходимость лишить социальные волнения рационального обоснования. Но, как представляется, озвученные аргументы не повлияют на организаторов протеста, поскольку вторник убедительно доказал эффективность улицы как в плане медийной привлекательности, так и в демонстрации моральной правоты. 
  Желание ведомства Владимира Степанова сохранить лицо и показать верность служению исключительно требованиям Закона могло бы встретить понимание среди определенной части политической элиты, если бы не испорченный бэкграунд и непоследовательность реакций. Трудно поверить в искренность намерений, если в течение последних четырех лет прокуратура методично уничтожала доверие к себе со стороны простых граждан и правящего класса. Игнорирование общественного мнения, нарушения дисциплины, служебной этики, должностных инструкций, коррупционное поведение,  безынициативность в законодательной сфере, бюрократизм и закрытость – все это послужило падению авторитета.
  Еще более опасным является подозрение, что прокуратура области перестала быть единым целым с вертикальной системой администрирования. В истории с делами Прокопенко многим наблюдателям показалось, что подчиненные вовремя не проинформировали Владимира Степанова о происходящем – свидетельство тому, прямо скажем, запоздалая и невнятная реакция официального представителя ведомства Татьяны Казаченко.
  Симптомы кризиса управляемости повторяются регулярно, их уже нельзя считать только лишь поводом для кулуарных насмешек и газетных фельетонов. «Пьяный корабль», – сказал бы поэт о прокуратуре области, мы же полагаем: силовая структура представляет собой конфедерацию удельных княжеств – форму правления, которая позволяет считать самоуправство непреложным правилом, а сбор дани и военные походы за деньги возводит в ранг особо почитаемой традиции.
  Этим во многом и объясняется, что люди видят источник справедливости (говоря менее патетично, законности) не в прокуратуре, а в альтернативных институтах государственной власти. Ярчайший тому пример – деятельность Саратовской приемной Владимира Путина: туда зачастую поступают обращения, которые ранее не были в достаточной степени изучены и рассмотрены прокурорами, почему-то не посчитавшими нужным дать оценку конкретным фактам нарушения законодательства.
  Свидетельств непоследовательности «синих мундиров» в ситуации вокруг уголовных дел Алексея Прокопенко достаточно для того, чтобы усомниться в отсутствии политической подоплеки и неангажированности преследования.
  Вместе с тем городская власть, показавшая умение защищаться и обретать влиятельных союзников, может столкнуться с серьезными препятствиями в утверждении законности принятых администрацией решений. И дело здесь не столько в обнаружении возможных нарушений при распределении квартир (помните народную мудрость: «Не ошибается тот, кто ничего не делает»?) и более дотошном отношении силовиков, а в дестабилизации того самого режима политического спокойствия, о котором мы говорили в начале повествования.
  Радикализация действий мэрии и поддерживаемых ею общественных сил приведет к обратному эффекту: обвинения в сотрудничестве с оппозицией и дискредитации «ЕР» могут прозвучать уже в адрес городских властей. И кто знает, будут ли соратники по партии столь же благосклонны и участливы, как в эти майские дни? В состоянии крайней возбужденности «раскачивать лодку» строго противопоказано, особенно когда сам являешься ее пассажиром.
 

Рисунок
Александра ДЬЯКОВА