Несколько недель назад почти все саратовские информационные агентства сообщили на первый взгляд о весьма и весьма заурядном происшествии – пожаре на Нижнечернавском элеваторе в Вольском районе. Об ущербе, вызванном пожаром, ничего конкретного не говорилось. Как, впрочем, и о его причинах. Известно лишь, что горело складское помещение (хотя по другим, неофициальным данным, огонь охватил рабочую башню элеватора) и что пожар уничтожил 300 квадратных метров кровли. Одним словом, катастрофы не произошло. А что же произошло? Ничего не берясь утверждать, мы все же хотим предложить нашим читателям подумать над версией данного возгорания. Имел ли здесь место несчастный случай (в частности, небрежно проведенные огневые или сварочные работы) или же пожар был кому-то выгоден? Судите сами…

Начнем с того, что Нижнечернавский элеватор, являясь несомненно частным предприятием, имеет одну особенность. А именно – договор с государственной организацией «Росрезерв», согласно которому Нижняя Чернавка берет на себя обязанность хранить в течение 5 лет государственный стратегический запас зерна (а именно – около 30 тысяч тонн). За эту услугу «Росрезерв» платит элеватору порядка 1 миллиона 200 тысяч рублей в месяц. Бизнес для элеватора очень неплохой. Но ведь может быть еще лучше. Если государственное зерно не тупо хранить все 5 лет, а время от времени его реализовывать (тем более, когда на него есть спрос). А потом – бах: пожар. И пойди разбери, сколько зерна сгорело, а сколько благополучно ушло налево. Впрочем, повторяю, все это вполне возможно – фантазии испорченного журналистского сознания. Но может быть, и нет. Дело в том, что именно сейчас подошел срок очередной государственной выемки зерна. И тут вдруг пожар. Не кажется ли данное совпадение чересчур странным? Не знаю, как вам, уважаемые читатели, но правоохранительным органам Вольского района не кажется. Они будто бы вообще не замечают ничего плохого, подозрительного и криминального в действиях директора элеватора Алексея Пращукова и его отца Петра Пращукова (даже если речь идет о возможном ущербе государству). Кстати, несколько слов о них и их бизнесе.

Близкое знакомство

Итак, Алексей Пращуков. Он – сын своего отца, Петра Пращукова, 1958 года рождения – одного из основных учредителей ЗАО «Юнион». Этому акционерному обществу принадлежат Вольский мелькомбинат (где Пращуков-старший до недавнего времени имел честь быть директором). Со временем «Юнион» стал составной частью холдинга «Межрегиональная управляющая компания» (ООО «МУК»). Этот холдинг представлял собой своего рода совет директоров и главных бухгалтеров входящих в него предприятий. В число последних (помимо «Юниона») вошли строительная фирма «Колос», шесть хозяйств в Вольском районе и одно – в Ульяновской области, сеть магазинов электроники «ИП Маркелов», горнолыжная база «Ассоль» и собственно Нижнечернавский элеватор, который являлся самой ликвидной и прибыльной частью бизнеса ООО «МУК». Надо ли объяснять, что появление Алексея Пращукова в кресле босса элеватора было не случайным?

Впрочем, Петр Пращуков никогда не считался единственным и главным законодателем мод ни в работе «Юниона», ни в работе «МУКа». Все это время у него был основной компаньон – Валерий Кузнецов. По словам Кузнецова, все это время (примерно с 1996 по 2006 годы) они жили с Пращуковым душа в душу. И если возникали споры и конфликты, то они носили сугубо рабочий характер. Но в 2006-м их отношения стали стремительно портиться, возникла необходимость делить бизнес. И вот здесь-то странная любовь вольских правоохранителей к семейству Пращуковых и проявилась…

Эпизод первый

В феврале 2007 года Кузнецов созывает собрание акционеров ЗАО «Юнион», которое большинством голосов принимает решение об отставке с поста гендиректора мелькомбината Петра Пращукова. Сам Пращуков, по словам Кузнецова, на собрании не присутствовал, хотя и был должным образом извещен.

Казалось, все – вопрос исчерпан. Но оказалось, не все так просто. Через некоторое время вдруг выяснилось, что в итоговом протоколе собрания стоит подпись Петра Пращукова. Хотя, повторяю, самого его там не было. То же самое утверждает и сам Пращуков. Стало быть, подпись кто-то подделал. Кто? Кузнецов? Чтобы выяснить это, бывший директор мелькомбината обращается с заявлением в прокуратуру, и та моментально возбуждается. Причем следствие ведется в строго заданном «кузнецовском» направлении.

«В том, что следователи Вольской прокуратуры действовали по меньшей мере странно и нелогично, лично у меня не вызывает сомнений, – говорит Кузнецов. – Зачем мне подделывать подпись кого-то из акционеров? Ведь в таком случае результаты собрания могут быть признаны недействительными. Мне это нужно? Разумеется, нет. Кроме того, у меня больше 50 процентов акций «Юниона», и принятие любого решения остается за мной. Так спрашивается, кому выгодны все эти фокусы? Может быть, самому Пращукову? Но вольские прокуроры почему-то упорно не хотят разрабатывать данную версию… ». Кстати, после безуспешных действий Вольской прокуратуры это дело передали в Балаково. Почему? Может быть потому, что в областной прокуратуре тоже посчитали действия вольских коллег слишком странными?

Эпизод второй

Кузнецов подает на Пращукова в суд и просит обязать того вернуть 500 тысяч рублей, взятые им в одном из магазинов электроники «ИП Маркелов».

 Потребность Пращукова показалась Кузнецову чрезмерной (до сих пор суммы, изымаемые им, были в разы меньше), к тому же, как я уже говорил, между вчерашними партнерами напрочь испортились отношения… Суд отказал Кузнецову. Основание для отказа, на мой взгляд, просто фантастическое. По мнению представителя Фемиды, Пращуков теоретически мог накупить в этом магазине товаров на 500 тысяч и потом вернуть себе эти деньги по причине того, что все купленное – брак. Покупал что-либо ответчик в этом магазине или нет – то суд не изучал…

Эпизод третий

Пращуков тоже подавал иск против Кузнецова. Купленный во время совместного ведения бизнеса Кузнецовым и оформленный на Нижнечернавский элеватор автомобиль Валерий посчитал определенной компенсацией за изъятые Пращуковым 500 тысяч. Последний с этим не согласился. И суд снова встал на его сторону. Причем в день (!) вынесения судебного решения, даже не дожидаясь резаулятивной части судьи (!) на предприятие Кузнецова нагрянули приставы и изъяли машину. Ну разве не фантастика?

Эпизод четвертый

Наконец, еще один пример. Сотрудники ОБЭП ГУВД провели проверку законности деятельности Нижнечернавского элеватора и выявили следующее. В 2005 году это предприятие взяло кредит в коммерческом банке якобы для покупки молокоперерабатывающего оборудования. Кредит был благополучно погашен. Как, впрочем, и проценты по нему. Вот только 2/3 суммы по процентам оплатил областной минсельхоз. Все вроде бы понятно – областное правительство прямо заинтересовано в развитии животноводства вообще и молочной переработки – в частности. Одна только неувязочка: никакого молокоперерабатывающего оборудования предприятие Алексея Пращукова не приобретало. Так по какой же причине уважаемое областное министерство сельского хозяйства гасило долги частного предприятия Пращукова-младшего? Может быть, у последнего сложились какие-то неформальные отношения с бывшим руководством этого важного ведомства? Вот бы, казалось, любопытный вопрос для следственных органов. Но, по имеющейся у нас неофициальной информации, областным БЭПовцам только с четвертого раза удалось заинтересовать им сотрудников Следственного комитета. Очень хочется надеяться, что интерес последних не окажется формальным…

 ***

…Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то посчитал данную статью необъективной или ангажированной. Просто, если мы и дальше не будем обращать внимание на подобного рода особенности национального хозяйствования, то довольно скоро нынешнее повышение цен на продовольствие покажется цветочками. Вдруг окажется, что пожар на Нижнечернавском элеваторе все-таки был не случайным? Или, чего хуже, выяснится, что подобная практика решения проблем с госимуществом (тем более таким, как резервное зерно!) – давным-давно норма?..